Даша, очень приличное сочинение. Молодец! Я внесла небольшие коррективы. Смотри в работе. Нельзя не согласиться с высказыванием русского писателя И.А. Гончарова: «Язык не есть только говор, речь: язык есть образ всего внутреннего человека, всех сил, умственных и нравственных». Чтобы подтвердить его правоту, обратимся к прочитанному отрывку из произведения А.А. Лиханова. Используя богатейший потенциал русского языка, писатель сумел полностью раскрыть характеры главных героев. Например, в предложении 13 используется устойчивое выражение «несся сломя голову». Этот фразеологизм не только вносит в описание ситуации особое эмоциональное напряжение, но и позволяет нам сделать некоторые выводы о внутренних качествах Толика. Мы понимаем, что он храбр, решителен, неравнодушен к ближнему. В качестве второго примера могу привести предложение 49. Обращение Толика к Темке(«юный натуралист») одновременно указывает нам как на волнение мальчика и глубокое потрясение от пережитого напряжения, так и на его любовь к товарищу, восхищение его поступком и даже некоторую злость и обиду за проявленное им безрассудство. Таким образом, мы убеждаемся в том, что язык действительно является не только средством общения, но и уникальным средством раскрытия и понимания человеческого характера.

[b]P.S. Можем ли мы твою работу выставить на сайте?[/b]

Очень прошу проверит моё сочинение и указать на недостатки! Исходный текст: Случилось так, что в качестве преподавателя в аудиторию высшего учебного заведения я впервые вошел, когда мне не было и двадцати лет, в 1942 году. Мы только что закончили курсы военных переводчиков при Военном институте иностранных языков и готовились ехать на фронт. Но нескольких из нас оставили преподавать в институте. Мы рвались на фронт, во безуспешно, все наши рапорта возвращали. Меня предупредили: моими слушателями будут курсанты, уже закончившие общевойсковые училища. Перед ними я робел. Предстоит учить мне и призванных в армию студенток. Они меня смущали. Вид мой был отнюдь не бравый: более чем скромное обмундирование и сущее несчастье – ботинки с обмотками вместо сапог. Вот тут-то передо мной и встал вопрос: «Быть или казаться?» Я представлял себе ясно, каким покажусь своим первым ученикам. Как сделать, чтобы они почувствовали, каков я есть? Решил начать с лобовой психологической атаки. Продемонстрирую несколько примеров работы военного переводчика, потом скажу: «Вот что я умею и этому научу вас». Слушатели мои немецкий язык немного знали, но военного перевода еще не нюхали. Взяв с собой трофейные уставы и письма немецких солдат, схемы организации соединений гитлеровского вермахта, я с замирающим сердцем пошел в класс. Перед дверью маячил дежурный – выше меня на голову, выправка умопомрачительная, обмундирование, какое мне и не спилось: габардиновая гимнастерка! офицерский ремень! хромовые сапоги!!! Я взялся за ручку двери. – Ты куда? – грозно осведомился дежурный. – В класс! – Это чего ради? К нам сейчас преподаватель придет! – Это я! – Брось заливать! – начал дежурный, но вдруг осекся, широко распахнул передо мной двери и от неожиданности гаркнул: «Ауф! Хенде хох!» – «Встать! Руки вверх!», вместо «Ауф! Штильгештанден!» – «Встать! Смирно!» Отделение, вскочившее со своих мест, рухнуло на скамьи, давясь от хохота. Растерявшись и видя перед собой аудиторию из одних бравых строевиков и блистательных красавиц, – так мне казалось – я, вместо того чтобы продемонстрировать на примерах, в чем состоит работа военного переводчика, сразу сказал: – Сейчас я покажу вам, что я умею... Тут у меня распустилась обмотка. Я поставил ногу на табурет и начал обматывать ею ногу, но продолжал говорить: – И этому научу вас! Слушатели задохнулись от смеха. «Все погибло! – подумал я с отчаянием.– Появился перед ними как клоун! Это непоправимо». Но отступать некуда. Делая вид, что не слышу смеха, я приказал: – Раскрыть любой устав на любом месте! Дежурный раскрыл одну из синих книжек. И я стал переводить с листа, сам себе приказав: «В темпе!» Потом проделал то же самое с выхваченным наудачу трофейным приказом. Особенно впечатлил слушателей перевод трофейного письма, написанного возрожденным в гитлеровские времена готическим шрифтом. Непривычному он кажется иероглифами. И наконец, не глядя на схему, отбарабанил структуру двух дивизий вермахта: пехотной и танковой. Это не хвастовство, – военный переводчик должен все это делать так же быстро и четко, как пулеметчик разбирает и собирает пулемет. Но моим слушателям еще предстояло стать военными переводчиками, а я уже много месяцев занимался этим с утра и до вечера. Словом, я заставил своих учеников забыть и мою неприличную молодость, и гротескно-нелепое появление, и даже обмотки. Но уж потом мне приходилось каждый день, не давая себе спуску и поблажки, быть, а значит, не заботиться о том, чтобы казаться. Сочинение С часть Критик, публицист С. Львов поднимает в тесте проблему обманчивости внешнего вида, которая актуальна в наше время. Автор повествует о том, как «невзрачный» внешний вид может испортить впечатление о человеке. Вид учителя в военные годы не отличался особой красотой, что создавало определённые трудности. Ученики не воспринимали такого учителя всерьёз, в то время как для преподавателя дети казались «бравыми строевиками и блистательными красавицами». Однако, автору удалось заставить своих учеников обратить внимание на профессиональные данные и внутренние качества. Внешность в человеке не главное, важно то, что в нутрии, а значит нужно заботиться не о том как ты выглядишь, а кто ты есть. Такой позиции придерживается Львов. Я согласна с автором, что необходимо «быть, а не казаться». В современном мире людей всё чаще волнует их внешность, а не душевное просвещение. Я приведу несколько тому доказательств. В романе Ф. С. Фицджеральда «Великий Гэтсби» жена молодого богача была очень хороша собой. Красивая, привлекательная, она не была умной и не знала совести, милосердия и нравственности. В романе она олицетворяет духовную неполноценность человека. Противоположный образ богачке Дэзи создаёт в своём произведении В. Гюго «Собор Парижской Богоматери». Квазимодо, не обладая особой внешностью, был добрым, благородным и совестливым человеком. Его красота не проявлялась внешне, но внутри была самой искренней. Итак, можно сделать вывод, что текст Львова вновь заставил нас задуматься над проблемой обманчивости внешнего вида.

Даша, я не смогла открыть твой файл.

Большое спасибо! Буду тренироваться еще.

[b]P.S. Да, конечно!)[/b]

Даша, текст и сочинение вижу...А где цитата?

Это не мое сочинение, какая-то другая девочка Даша написала его в мою тему)

Любовь Михайловна, здравствуйте! Я написала еще одно сочинение. Тема мне показалась непростой, поэтому буду рада услышать Ваш отзыв. 21 вариант Цыбулько. Нельзя на согласиться с данным высказыванием немецкого языковеда Георга фон Гобеленца: "Языком человек не только выражает что-либо, он им выражает и самого себя". Действительно, язык человека всегда является отражением его внутреннего мира, чувств, переживаний, умственных заключений. Недаром говорят: лучший способ узнать человека - послушать, как он говорит. Обратимся к прочитанному тексту за примерами. Рассмотрим предложение 13. Эмоционально окрашенное высказывание Павлика позволяет нам сделать вывод, что он рассержен, обижен, задет. Особенности речи мальчика в данный момент раскрывают всю глубину его внутреннего состояния. В предложениях 53 и 2 нахожу еще один наглядный пример. В первом случае Павлик обращается к старику сухо и грубо, а во втором - к бабушке - с уважением, ласково. Изменилось настроение и эмоциональное состояние Павлика, изменилась и его речь. Перед нами он предстает совершенно другим человеком. Таким образом, могу сделать вывод, что предложенное для анализа высказывание основательно и справедливо. Спасибо!

Нельзя не согласиться с данным высказыванием немецкого языковеда Георга фон Гобеленца: "Языком человек не только выражает что-либо, он им выражает и самого себя". Действительно,

[i][quote][b][i][i][b]язык [b]человека[/b]

всегда является отражением его внутреннего мира,[/b][/i][/quote][/i][/b][/i] чувств, переживаний, умственных заключений. Недаром говорят: лучший способ узнать

[b]человека[/b]

- послушать, как он говорит. Обратимся к прочитанному тексту за примерами. Рассмотрим предложение 13. Эмоционально окрашенное высказывание(

[i]какое высказывание?)[/i]

Павлика позволяет нам сделать вывод, что он рассержен, обижен, задет. Особенности речи мальчика в данный момент раскрывают всю глубину его внутреннего состояния. В предложениях 53 и 2

[i](поменяй предложения местами[/i]

) нахожу еще один наглядный пример. В первом случае Павлик обращается к старику сухо и грубо, а во втором - к бабушке – ласково и с любовью. Изменилось настроение и эмоциональное состояние Павлика - изменилась и его речь. Перед нами он предстает совершенно другим человеком. Таким образом, могу сделать вывод, что предложенное для анализа высказывание справедливо. Даша, я чуть подправила работу, а сейчас сама исправляй...

Проверти пожалуйста)
Исходный текст: Случилось так, что в качестве преподавателя в аудиторию высшего учебного заведения я впервые вошел, когда мне не было и двадцати лет, в 1942 году. Мы только что закончили курсы военных переводчиков при Военном институте иностранных языков и готовились ехать на фронт. Но нескольких из нас оставили преподавать в институте. Мы рвались на фронт, во безуспешно, все наши рапорта возвращали. Меня предупредили: моими слушателями будут курсанты, уже закончившие общевойсковые училища. Перед ними я робел. Предстоит учить мне и призванных в армию студенток. Они меня смущали. Вид мой был отнюдь не бравый: более чем скромное обмундирование и сущее несчастье – ботинки с обмотками вместо сапог. Вот тут-то передо мной и встал вопрос: «Быть или казаться?» Я представлял себе ясно, каким покажусь своим первым ученикам. Как сделать, чтобы они почувствовали, каков я есть? Решил начать с лобовой психологической атаки. Продемонстрирую несколько примеров работы военного переводчика, потом скажу: «Вот что я умею и этому научу вас». Слушатели мои немецкий язык немного знали, но военного перевода еще не нюхали. Взяв с собой трофейные уставы и письма немецких солдат, схемы организации соединений гитлеровского вермахта, я с замирающим сердцем пошел в класс. Перед дверью маячил дежурный – выше меня на голову, выправка умопомрачительная, обмундирование, какое мне и не спилось: габардиновая гимнастерка! офицерский ремень! хромовые сапоги!!! Я взялся за ручку двери. – Ты куда? – грозно осведомился дежурный. – В класс! – Это чего ради? К нам сейчас преподаватель придет! – Это я! – Брось заливать! – начал дежурный, но вдруг осекся, широко распахнул передо мной двери и от неожиданности гаркнул: «Ауф! Хенде хох!» – «Встать! Руки вверх!», вместо «Ауф! Штильгештанден!» – «Встать! Смирно!» Отделение, вскочившее со своих мест, рухнуло на скамьи, давясь от хохота. Растерявшись и видя перед собой аудиторию из одних бравых строевиков и блистательных красавиц, – так мне казалось – я, вместо того чтобы продемонстрировать на примерах, в чем состоит работа военного переводчика, сразу сказал: – Сейчас я покажу вам, что я умею... Тут у меня распустилась обмотка. Я поставил ногу на табурет и начал обматывать ею ногу, но продолжал говорить: – И этому научу вас! Слушатели задохнулись от смеха. «Все погибло! – подумал я с отчаянием.– Появился перед ними как клоун! Это непоправимо». Но отступать некуда. Делая вид, что не слышу смеха, я приказал: – Раскрыть любой устав на любом месте! Дежурный раскрыл одну из синих книжек. И я стал переводить с листа, сам себе приказав: «В темпе!» Потом проделал то же самое с выхваченным наудачу трофейным приказом. Особенно впечатлил слушателей перевод трофейного письма, написанного возрожденным в гитлеровские времена готическим шрифтом. Непривычному он кажется иероглифами. И наконец, не глядя на схему, отбарабанил структуру двух дивизий вермахта: пехотной и танковой. Это не хвастовство, – военный переводчик должен все это делать так же быстро и четко, как пулеметчик разбирает и собирает пулемет. Но моим слушателям еще предстояло стать военными переводчиками, а я уже много месяцев занимался этим с утра и до вечера. Словом, я заставил своих учеников забыть и мою неприличную молодость, и гротескно-нелепое появление, и даже обмотки. Но уж потом мне приходилось каждый день, не давая себе спуску и поблажки, быть, а значит, не заботиться о том, чтобы казаться.



Проблему соотношения истинной сущности человека и внешнего впечатления, производимого на окружающих, ставит в тексте известный писатель Сергей Львов... Автор повествует о том, как «невзрачный» внешний вид может испортить впечатление о человеке. Вид учителя в военные годы не отличался особой красотой, что создавало определённые трудности. Ученики не воспринимали такого учителя всерьёз, в то время как для преподавателя дети казались «бравыми строевиками и блистательными красавицами». Однако,учитель сумел завоевать доверие аудитории, потому что не стал притворяться опытным человеком, а показал слушателям то, что он умеет: он так блестяще сходу переводил документы, что заставил забыть и размотавшуюся обмотку, и свою молодость. Автор тем самым хотел сказать, что высокий профессионализм способен изменить первоначальное впечатление.
Внешность в человеке не главное, важно то, что в нутрии, а значит нужно заботиться не о том как ты выглядишь, а кто ты есть.
Я согласна с автором, что необходимо «быть, а не казаться».
Достаточно вспомнить хотя бы героев романа Л.Н. Толстого «Война и мир» Андрея Болконского и Пьера Безухова. Андрей Болконский казался вначале сухим и чопорным князем, однако не случайно их связывает с Пьером многолетняя дружба, не случайно именно его полюбила Наташа Ростова, и уж точно не случайно солдаты, которыми он командовал во время сражения, называли его «наш князь».
В качестве второго аргумента хотелось бы взять произведение В. Гюго «Собор Парижской Богоматери». Квазимодо, не обладая особой внешностью, был добрым, благородным и совестливым человеком. Его красота не проявлялась внешне, но внутри была самой искренней.
Таким образом, еще раз возвращаясь к народной мудрости, сделаю вывод о том, что следует больше работать над собой, своим внутренним содержанием, так как внешняя оболочка годится лишь для первого впечатления.

Мария, выставляй материал в своей теме!