Сочинение-рассуждение 15.2 на ОГЭ 2016 года.

Как вы понимаете эти слова: "Она играет, заставляя сердца слушателей дрожать, потому что в каждом сердце есть струна, которая обязательно отзовется даже на слабый призыв прекрасного»?

Эти слова я понимаю так. Нет на земле человека, душа которого закрыта для прекрасного. Действительно, «в каждом сердце есть струна, которая обязательно отзовется даже на слабый призыв» музыки или художественного слова. Докажу это примерами из текста К.Г.Паустовского.

 Во-первых, если во время ночных концертов лучи фонариков никогда не попадали на лицо Егорова, то когда он неожиданно для всех и для себя вдруг заиграл на одной струне скрипки, бойцы были потрясены. А когда порвалась и эта струна, «толпа слушателей только вздохнула» (предложение 31). Вздохнула потому, что умолкла чудесная музыка Чайковского, заставлявшая "сердца слушателей дрожать".

Во-вторых, в глухом лесу, где пахло гарью, уставшие люди, истерзанные войной, слушая музыку, испытали такую силу эмоций, что, казалось, «разорвётся, не выдержит сердце» (предложение 26).

Таким образом, считаю, что душа каждого человека открыта прекрасному.

Влада

                           Текст

(1)Осколок снаряда порвал струны на скрипке. (2)Осталась только одна, последняя. (3)Запасных струн у музыканта Егорова не было, достать их было негде, потому что дело происходило осенью 1941 года на крохотном островке в Балтийском море, где советские воины отбивали непрерывные атаки немцев.

(4)Война застала на острове нескольких актёров – мужчин и женщин. (5)Днём мужчины вместе с бойцами рыли окопы и отбивали немецкие атаки, а женщины перевязывали раненых и стирали бойцам белье. (6)Ночью, если не было боя, актёры устраивали концерты и спектакли на маленьких полянах в лесу.

– (7)Хорошо, – скажете вы, – в темноте, конечно, можно расслышать пение или музыку, но непонятно, как актёры ухитрялись разыгрывать спектакли в ночном лесу. (8)Что в этом мраке могли увидеть зрители?

(9)Но война и отсутствие света по ночам создали свои традиции и

выдумки. (10)Как только начинался спектакль, зрители наводили на актёров узкие лучи карманных электрических фонариков, и лучи эти всё время перелетали, как маленькие огненные птицы, с одного лица на другое в зависимости от того, кто из актёров в это время говорил.

(11)На Егорова зрители никогда не наводили лучи фонариков.

(12)Всегда он играл в темноте, и единственной точкой света, какую он часто видел перед собой, была большая звезда, что лежала на краю моря, как забытый маяк.

(13)…Струны на скрипке были порваны, и Егоров больше не мог играть. (14)На первом же ночном концерте он сказал об этом невидимым зрителям.

(15)Неожиданно из лесной темноты чей-то молодой голос ответил:

– (16)А Паганини играл и на одной струне…

(17)Паганини! (18)Разве Егоров мог равняться с ним, с великим

музыкантом!

(19)Всё же он медленно поднял скрипку к плечу. (20)Звезда спокойно горела на краю залива. (21)Свет её не мерцал, не переливался, как всегда.

(22)Егоров заиграл, и неожиданно одна струна запела с такой же силой и нежностью, как могли бы петь все струны.

(23)Тотчас вспыхнули электрические фонарики. (24)Впервые их лучи ударили в лицо Егорова, и он закрыл глаза. (25)Играть было легко, будто сухие, лёгкие пальцы Паганини водили по изуродованной скрипке.

(26)В коротком антракте войны, в глухом лесу, где пахло гарью, звенела и росла мелодия Чайковского, и от её томительного напева, казалось, разорвётся, не выдержит сердце.

(27)И последняя струна, действительно, не выдержала силы звуков и порвалась. (28)Сразу же свет фонариков перелетел с лица Егорова на скрипку. (29)Скрипка замолчала надолго. (30)И свет фонариков погас.

(31)Толпа слушателей только вздохнула.

(32)Егорову не на чем было играть, он стал обыкновенным бойцом

в обыкновенном отряде. (33)И во время одного ночного боя отдал свою жизнь за Родину.

(34)Скрипку Егорова бойцы положили в футляр, зашили в старое

байковое одеяло и передали лётчику, улетавшему в Ленинград.

(35)В Ленинграде лётчик отнёс скрипку известному дирижёру. (36)Тот взял её двумя пальцами, взвесил в воздухе и улыбнулся: это была итальянская скрипка, потерявшая вес от старости и многолетнего пения.

– (37)Я передам её лучшему скрипачу нашего оркестра, – сказал лётчику дирижёр.

(38)Где теперь эта скрипка – я не знаю. (39)Но где бы она ни была, она играет прекрасные мелодии, знакомые нам и любимые нами. (40)Она играет, заставляя сердца слушателей дрожать, потому что в каждом сердце есть струна, которая обязательно отзовётся даже на слабый призыв прекрасного.

(К.Г.Паустовский)